На вершине

[781228]

Название: На вершине
Автор: Нерея
E-mail: [e-mail]
Фандом: Белый воротничок
Персонажи: Моззи, Салли
Бета: McFly
Рейтинг: PG-13
Жанр: романтика
Тип: гет
Размер: мини
Статус: закончен
Дисклеймер: Естественно, на оригинальных персонажей не претендую, их – создателям сериала, мне – только сюжет фика; помимо цитат и отрывка из стихотворения К. Россетти «Превращение» в тексте также использованы: четверостишие Ф.Б. Гарта «Два корабля» в переводе А. Лукьянова и двустишие У. Стивенса «Люди из слов» в переводе А. Ждановой.
От автора: Зацепила эта парочка до желания написать по ним фик.)

hirogeru

Игра – последовательность интересных выборов.
Мейер Сид

Сплошной поток людей на улицах Нью-Йорка привычно наполнял пространство вокруг, позволяя ей быть его незаметной частью по аналогии с безработным в переходе. Она нечасто выбиралась в такие оживлённые места, только по необходимости. Вообще же девушка предпочитала проводить время более уединённо. В квартире или в глубине парка. На крыше небоскрёба или опорах моста. В небольших уютных кафе, где не задают лишних вопросов. Салли не любила иметь дела с людьми, во всяком случае, с теми, кто не имел представления о компьютерном моделировании.
– Осторожней, мать вашу!
Нервный мужчина в деловом костюме внезапно вынырнул откуда-то сбоку, и она ударилась бедром о его портфель.
– Мою-мою, она бы рада была знакомству с вами, – вполголоса пробормотала Салли, потирая ушибленное место, где грозил появиться синяк.
Мужчина уже давно скрылся из виду, а вот его слова неожиданно остались в мыслях, зацепившись за обрывки старых воспоминаний. Она не видела свою maman уже пару лет, только периодически отсылала ей открытки из разных уголков света. Так было проще: родители не краснели за непутёвую дочь, которая вместо банкетов и светских раутов проводила время в компании неблагонадёжных граждан, а она получила билет в жизнь. Кто бы узнал, что Салли, девушка-оборванка, знаменитый хакер «Стервятник», находящийся на кончике пера у федералов, – на самом деле без пяти минут аристократка из высшего света, покрутил бы пальцем у виска. Это было невероятно настолько, что она и сама предпочитала забывать о таких фактах своей биографии.
– Хот-дог и колу. – Мятые зелёные бумажки исчезают в руках уличного продавца, а Салли устраивается на одной из скамеек неподалёку.
До назначенного времени ещё долго, а она никак не может заставить себя отвлечься от привычного хаоса чёрных закорючек. В голове мелькают варианты взлома одного безумного кода, которым она хочет заняться в ближайшее время. Ни дня без мозговой атаки. Ей нравится стремиться вверх, доказывать всем и себе, что может больше. Необъяснимая гордость за свою работу давала объяснение смыслу жизни.
– Газета! Покупайте свежую газету! – Мальчишка старательно надрывал глотку, пытаясь захватить аудиторию парой лишних децибелов в голосе.
Незаметно оглядевшись по сторонам, Салли поправила солнцезащитные очки на переносице и направилась к светофору, призывно мигающему маленьким забавным человечком. Помнится, в поддержку одного общественного протеста она заставила систему этих лампочек сложиться в пару неприличных жестов. Для властей – лёгкий пинок, для жителей города – агитационный стимул. Со временем положение анархистки устраивало её всё больше – во всяком случае, не приходилось тешить себя ложными надеждами на законность, справедливость и мир во всём мире. Это особенно актуально там, где приходится держать сумку двумя руками.
Пройдя пару неблагополучных кварталов, девушка остановилась возле неприметной двери и коротко постучала по ней. Зашаркали шаги, лязгнул внутренний засов и всё стихло. Она по опыту знала, что сейчас в дверь направлена двустволка. Салли улыбнулась одними уголками губ и отбила по двери ещё один условный сигнал, основанный на двоичном коде. В этот раз приём был теплее – дверь распахнулась с одновременным выкриком где-то в глубине железа и проводов:
– Чтоб тебе солью в зад зарядили однажды! Шевелись быстрее и не забудь дверь за собой закрыть!
– Хай, Донни! – Девушка зашла внутрь, закрыла дверь и огляделась по сторонам: она обожала это место, наполненное бесценными вещами для любого компьютерщика.
– Жизнерадостность так и прёт, я посмотрю. – Пожилой мужчина в потёртых брюках и выцветшей жёлтой жилетке небрежно опустил ружьё на стол. – Что, и повод есть?
– Если ты привёз мне ту игрушку, о которой мы договаривались, – вкрадчиво начала Салли, облокотившись о стол, – то я буду на седьмом небе.
– Рано тебе ещё туда. – Донни строго погрозил ей кулаком, но сеточка морщин возле глаз на раз выдавала его хорошее настроение. – Но так и быть, есть у меня кое-что…
Салли довольно улыбнулась, от предвкушения теребя цепочку на шее. Надо признаться, у федералов были свои собственные уникальные наработки, которые привели её в восторг. Но создать аналоги без некоторых деталей не представлялось возможным, не говоря уже про время. К счастью, у неё был Донни. Мужчина хоть и хмурился, часто с ней спорил, зато достать мог что угодно.
Её крошка должна быть лучшей в этом городе, а там… посмотрим ещё, кто кого.

Народное недовольство – это результат действий заговорщиков или заговорщики – продукт народного недовольства?
Бернар Вербер

Солнечные лучи освещали террасу и проникали в комнату сквозь идеально отполированные стеклянные перегородки. На стенках высокого фужера сверкали россыпью рубинов тёмно-красные винные капли. Их отблески играли на картинах, расставленных по периметру комнаты в несколько рядов. Здесь можно было найти что угодно – от классических натюрмортов до современной абстракции. Изысканную атмосферу творческого великолепия резко разбил звук ударившейся о косяк двери и торопливый монолог человека, вошедшего вслед за хозяином помещения:
– Нил, ты не можешь так поступить! Только не сейчас, когда мы так близки к нашей цели! Сдались тебе эти федералы…
– Моззи, Питер – мой друг. – Молодой мужчина снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула, разглаживая несуществующие складки.
– Он не верит ни одному твоему слову, хорош друг, нечего сказать! – К фужеру на столе присоединился ещё один, в дуэте с бутылкой Ренато Ратти, которое до этого скромно ютилось в самом дальнем углу винной подставки.
– Ну, я над этим работаю…
Моззи многозначительно на него посмотрел, провёл пальцами по гладкой крышке ноутбука, где в реальном времени транслировалась картинка со склада, заполненного величайшими произведениями искусства.
Мужчина до сих пор гордился своей предусмотрительностью: если бы эти шедевры исчезли с лица земли во время взрыва, его сердце не выдержало бы. Как ценитель прекрасного, он всегда бережно относился к таким вещам, да и весь накопленный опыт подсказывал, что запасных планов должно быть всегда в два раза больше основных сценариев. Именно поэтому они сейчас любовались на эти сокровища, а не оплакивали их потерю.
– Если он узнает, то даже слушать тебя не станет. – Нил отошёл к окну, нервно дёрнув плечом: то, что Моззи был прав, не значило, что от этого менее больно. – Это не наш мир, друг мой. Они никогда не перестанут видеть в тебе вора и мошенника, как бы ты ни старался.
– Поэтому надо бежать? Снова? Я не хочу сжигать за собой мосты. – Он помрачнел при мысли о возможных перспективах, понимая, что обнаружение их сокровищ – всего лишь вопрос времени.
Нил понимал, что Моззи прав на все сто процентов, и по-хорошему надо снимать браслет и улетать чартерным рейсом куда-нибудь на острова. Где не выдают беглых преступников. Это было бы легче сделать, не подружись он со всем отделом «белых воротничков», Элизабет, Сарой… Убежать в этот раз значило бы, что больше шанса вернуться не будет. И этот последний шаг сделать было невероятно трудно.
– Иногда у нас нет выбора. – Вино оставляло на языке приятный терпкий привкус; Моззи долил его в фужер Нила и направился к двери. – Подумай об этом. И… я в любом случае тебя не брошу. – Он едва заметно улыбнулся в ответ на признательное доверие в глазах друга, оставляя того наедине с мыслями.
В холле мужчина учтиво раскланялся с Джун, обещая занести на днях томик прелестных стихов Френсиса Брет Гарта:
– О, мадам, это просто божественный нектар для души, истосковавшейся по прекрасному в наше бездушное, бессмысленное время!
– Моззи, ты просто обязан теперь навестить меня как можно скорее. – Женщина расправила складки банта на пакете, протянула его собеседнику: – Чудесные булочки тебе к вечернему чаю.
– Вы меня балуете, я непременно загляну на днях.
Он улыбнулся на прощание и закрыл за собой дверь, цитируя по памяти один из стихов великого поэта:

Я стоял на вершине горы у креста,
И следил за поверхностью вод,
Здесь дрейфует корабль, где горы темнота,
А другой — отплывает в поход.

У них было немного общего – помимо полукриминальной жизни, конечно, – однако это, как оказалось, ничуть не мешало личным отношениям. Свою роль сыграл тот факт, что они оба были себе на уме и кардинально отличались от людей вокруг, от стереотипов общества. Даже гендерная принадлежность не давала необходимых деталей – своеобразный тупик для любого психолога.
Моззи с задумчивой улыбкой водил пальцами по шершавым листам газет, которые были практически единственным украшением комнаты. Салли как-то сказала, что не любит своих соседей, поэтому все окна в квартире от пола до потолка были обклеены желтоватыми листами, но ему казалось, что причина не в этом: она просто не хочет быть на виду. Издержки профессии, ведь сама девушка могла найти кого угодно с помощью доступа к видеокамерам внутреннего и наружного наблюдения практически любой организации города, штата, страны. В интернете своё представление о расстоянии, в её же власти было его не замечать.
В дальнем углу Салли сидела в компьютерном кресле и, обняв руками колени, задумчиво что-то рассматривала. Знакомая система мониторов выдавала графики, рисунки, схемы, диаграммы: они постоянно мелькали и наслаивались друг на друга, словно спеша поделиться с хозяйкой информацией. В следующий момент пальцы с удивительной скоростью забегали по клавиатуре, набирая лишь ей известную систему команд. Она была уверена в том, что делает, и это завораживало.
Моззи ещё раз проверил показатели напряжения на кованых решётках окон – её безопасность стала для него одной из вещей, о которых постоянно помнишь и переживаешь на подсознательном уровне. Он не тешил себя мыслями, что сможет уберечь от всего. Но собирался попытаться. У него самого не было постоянной квартиры, если не учитывать систему убежищ, хотя всего пара махинаций – и в его распоряжении оказался бы целый особняк, как у Джун. Это было заманчиво, но опасно. С его образом жизни останавливаться где-либо надолго не имело практической пользы. А уходить со сцены сейчас Моззи не планировал. Ну, и раз уж так получилось, что он стал часто здесь бывать…
Его размышления прервал тихий писк телефона и тёплые руки, обнявшие за шею. Она терпеливо подождала, пока он откроет и прочтёт несколько слов с холодного экрана, которые сама отправила полминуты назад, а затем потянулась за поцелуем. Салли никогда не боялась и не стеснялась говорить о своих чувствах прямо, но привычка набирать текст с помощью различных гаджетов словно прочно въелась под кожу. Иногда слова только оформлялись в мыслях, а пальцы, не глядя на кнопки, уже давно всё написали. Она считала, что это удобно. И необычно. Салли провела ладонями по его груди, чувствуя биение сердца, медленно начала расстёгивать круглые пуговицы на тёмно-синей рубашке. Он понравился ей сразу. Такой пронзительный ум и умение видеть. Со временем взаимное притяжение становилось только сильнее. Ей нравилась его забота, его чуткость и галантность. Он со всех сторон был невероятно привлекательным мужчиной. И от его бережных прикосновений кружилась голова.
Лёгкие полупрозрачные занавески отгораживали спальню от всего остального мира: маленький рай на двоих посреди двадцати квадратных метров бетона, балок и электрических проводов. Здесь можно было забыть обо всём и просто ласкать стройное тело, отзывающееся так пылко на каждое движение. Моззи безумно нравился её слегка насмешливый взгляд, презирающий устои системы, казалось, она видит насквозь не только бреши в защите компьютерной сети, но и слабости каждого человека. Он провёл губами по татуировке на правой руке девушки. Узорные крылья бабочки и мудрёное плетение рисунка чем-то напоминало стихи прерафаэлитов. Да она и сама была такой тонкой и изящной, что перехватывало дыхание.
Они не обманывали себя даже в мыслях о том, что могут создать семью. Наверное, где-то в глубине души хотелось… Конечно, кто же не мечтает о любимом человеке, который рядом едва ли не каждую секунду жизни? Но воздушные замки – это прерогатива молодого и пылкого Нила, романтичной Сары. А у них была суровая реальность, которую можно лишь разбавить редкими встречами. Слишком много врагов у каждого, чтобы позволить себе роскошь – всех объединить. Шансы выжить уменьшатся в геометрической прогрессии. А они не готовы были рискнуть друг другом.

Любовь – единственная страсть, которая оплачивается той же монетой, какую сама чеканит.
Стендаль

С террасы открывался замечательный вид на океан, лёгкий бриз доносил шум прибоя и шелест пальмовых листьев. Небо на горизонте слегка мерцало от блеска звёзд, а в воздухе разливался чудесный аромат соли и тёплых фруктов. Моззи сидел в плетёном кресле, покачивая в руке бокал с прохладным белым вином. Они с Нилом всё же сбежали – как можно дальше от Нью-Йорка. Только и Салли осталась там, в дебрях каменных джунглей. Нет, он был счастлив здесь, в конце концов, сбылась давняя мечта о свободе и беззаботной жизни в раю. Не надо было даже оглядываться вокруг, с закрытыми глазами хватало ощущений безбрежного блаженства. Просто… просто иногда что-то отзывалось в душе на росчерк красного платка, случайно выхваченного краем глаза вдалеке.
– Не спится? – Нил, как большой кот, мягко подкрался сзади, опустился на каменные ступени террасы. – Хотя спать в раю – кощунство.
Не надо было быть гениальным психологом, чтобы увидеть в его глазах нет-нет да и мелькавшую тоску по большому городу. Он привык к относительно размеренной жизни, узнал, что значит – остановиться, не бежать сломя голову в ближайший аэропорт, не оставлять за спиной всё, что успело стать дорогим и любимым. Парадокс: они так рьяно стремились к своей мечте, но, спустя время, мечта изменилась. И вроде бы нужно было всё то же самое, а чего-то не хватало.
– Прекрасны мгновения перед рассветом. – Моззи отставил бокал в сторону, задумчиво потёр прохладные ободки колец на левой руке. – Ещё не день, уже не ночь…
– Наше время, – невесело улыбнулся Нил, запустил пальцы в спутанные после сна пряди волос. – Чужие и в криминальном мире, и в добропорядочном. Балансируем где-то на грани, так и не найдя своего места.
– О нет, мой друг, – по пальцам потекли сладкие капли сочных фруктов, – мы своё место нашли, и оно для многих слишком привлекательно, чтобы оставлять нас в покое.
Прохладная мякоть цитрусовых прекрасно утоляла жажду, давала глоток бодрости. Кончик языка слегка пощипывало, и во рту оставался приятный привкус.
– Хочешь сказать, нам опять придётся бежать? Тот федерал, – Нил прищурился, вспоминая досье охотившегося на них мужчины, – в силах найти нас?
– Нет, но нас ищет и Питер.
К счастью или нет, специальный агент ФБР Питер Бёрк обладал упорством и терпением гончей, которая идёт по следу. Нисколько не сомневаясь в своей правоте, он рано или поздно найдёт их и приведёт за собой «хвост». Мест, куда можно сбежать в следующий раз, не так уж и много, да и Нилу это не понравится – Моззи видел усталость в его глазах. Значит, стоит подумать, как вернуть другу право на жизнь в Нью-Йорке. Пусть под присмотром Питера, так иногда даже спокойнее.
Счастье не даётся легко и просто, не идёт в руки, подставляя мягкие бока под ласку. Над ним надо работать, но ещё вернее – его надо зарабатывать. Неважно то, что говорят вокруг и о чём кричат на каждом углу, шумы в воздухе лишь засоряют эфир. Самую суть составляет лишь сам человек и те, кого он любит. Для Нила это Питер, Элис, Сара, Элизабет… Моззи надеялся, что в этом перечне есть и он сам, потому что в списке его дорогих и любимых людей было всего два имени.

Свобода – это право говорить людям то, чего они не хотят слышать.
Джордж Оруэлл

С их последней встречи прошло полгода. Салли задумчиво смотрела на неприметное сообщение в углу монитора: его мог отправить лишь тот, кто знает, кому пишет. И она не сомневалась в личности отправителя – Моззи любил такие мудрёные пароли и вообще конспирацию во всех её видах. Глупо было бы предполагать, что девушка не знает об их побеге. Её восхитила та детализация, с которой они всё провернули. А буквально на следующий день у двери квартиры она обнаружила толпу людей в бронежилетах и мысленно поблагодарила Моззи за предоставленную дополнительную защиту. Питер хотел, чтобы Салли нашла по записям с камер аэропорт и время отправления беглецов. Она и нашла, только исключительно для себя и тогда, когда толпа мужиков перестала топтать её любимый ковёр. На самом деле не такой уж и любимый, но сотрудничать с ФБР было не в правилах хакерши, во всяком случае, не в этот раз.
Неужели их так быстро вычислили? Кабо-Верде, весьма экзотическое место с запутанной системой внутренних островов. И власти очень лояльно относятся к богатым господам, предпочитающим не распространяться о прошлом. Впрочем, сообщение Моззи не было тревожным, значит ей представится возможность узнать о деталях.
В парке, как всегда, было многолюдно и шумно. Разгар дня – любимое время для короткого отдыха или обеда на свежем воздухе. В кронах деревьев шумел ветер, а серый камень статуй едва не плавился под солнечными лучами. Невдалеке звонко лаяла собака. Салли прищурилась, оглядывая двусторонние скамейки в центре открытого пространства. Саму девушку заметить в тени деревьев было сложнее, хотя яркое оранжевое платье, кокетливо разлетающееся при ходьбе, выделяло её из толпы. Она облокотилась о ствол дерева, широко улыбаясь при виде незаметно оглядывавшегося мужчины с развёрнутыми листами газеты в руках. Она уже и забыла, как это приятно…
Девушка не успела сесть на скамейку позади него, как услышала первую часть пароля:
– Весь род людской – это поэт…
– Мне обязательно цитировать Стивенса? – Честно говоря, смысла в этих паролях она не понимала: слишком легко для вычислений.
– Салли! Вы с Нилом просто убиваете меня своей беспечностью! – Моззи отложил газету в сторону, слегка нахмурено оглядел хакершу и, сдавшись, покачал головой. – Ты чудесно выглядишь…
– Да, отпуск на острове тоже пошёл тебе на пользу…
Она порывисто встала, обошла скамейку и села рядом с Моззи, внимательно его оглядывая. Он протянул руку, заправляя ей за ухо выбившуюся из хвоста прядь волос. Они не чувствовали пропасти между собой, не чувствовали эти прошедшие шесть месяцев. Ведь оба знали, что время – явление субъективное, капризное и условное.
– …записывающий эксцентричные предположения о своей судьбе, – Салли улыбнулась уголками губ, произнеся всё же вторую часть пароля. – Можно я теперь тебя поцелую?
Её обнимали так же нежно, как и всегда. Наверное, она всё-таки боялась, совсем чуть-чуть, что что-то может измениться. Кому, как не ей, знать – в этом мире слишком легко потеряться. Они ведь прямое тому доказательство. Но тёплые чувства, пульсирующие в груди, не давали забыть, что она кому-то нужна. Как не давала забыть и сильная рука, сжимающая её ладонь.

Не судит, не спешит давать совет,
Как будто бы дала себе зарок…
Мы встретимся спустя какой-то срок,
И вновь она окажется иною…
В глазах её небесный вспыхнет свет,
И крылья обретутся за спиною.

Кристина Россетти